Каталог статей

На одном из собраний творческой интеллигенции города выступающий, уважаемый человек, филолог по образованию, произнес фразу, меня смутившую. Было сказано, что в 1981 году в Омске открылось областное книжное издательство, Поправить выступающего в тот раз не удалось, так же как и дать справку в конце собрания. Так получилось. И когда несколько месяцев назад автору этих строк предложили рассказать об омских книгоиздателях, подумалось: вот и представился случай уточнить ситуацию того времени и упредить возможное повторение ошибки.

Если заглянуть в книгу М.К. Юрасовой «Омск», там можно отыскать такие строки: «В марте 1920 года Сибревком вынес решение об организации в Омске отделения Государственного издательства. Для объединения авторского актива издательства была создана литературно-художественная секция. В работе секции принимали участие писатель-коммунист Феоктист Березовский, Всеволод Иванов, Кондратий Урманов (К. Тупиков), Георгий Вяткин, Антон Сорокин». И далее: «Несмотря на трудности с бумагой и подорванную полиграфическую базу, отделение Государственного издательства в Омске развернуло в 1920—1921 годах довольно широкую деятельность». В книге этого же автора можно отыскать такие слова: «В этот период печаталось много партийно-политической литературы, в частности: «Почему издан Декрет о сибирском хлебе», «Организация Советской власти на местах», серия брошюр «В помощь сибирскому земледельцу». К 1920–1921 годам относится также издание театральной библиотеки для самодеятельных театров, в эту библиотеку вошел ряд пьес местных авторов...»

Таким образом, если говорить о зарождении книгоиздания в Омске в советский период, не следует забывать эту дату – март 1920 года. Значит, первой омской советской книге теперь уже семьдесят первый год. А что касается «открытия» издательства в 1981 году, следует вспомнить еще один год – 1963-й. Именно в ту пору действовали территориальные Советы народного хозяйства, в том числе и Западно-Сибирский Совнархоз, в который вошли Новосибирская, Томская и Омская области. По тому же принципу произошло слияние трех областных книжных издательств в единое Западно-Сибирское, с центром в городе Новосибирске, с отделениями издательства в двух других областных центрах. Омское отделение издательства возглавила П.Ф. Климина, последние годы им руководил Н.Е. Ульянов.

Омское отделение, как и прежде, выпускало массово-политическую литературу, обобщало опыт коллективов в промышленности, строительстве и на транспорте. Оно пропагандировало достижения тружеников села, занималось в числе еще многих направлений книгоиздания и краеведением. Говоря о последнем, нельзя не отметить, что именно в те годы возникла идея, а затем родилась и первая книга серии «Судьбы, связанные с Омском», идейным отцом и составителем которой стал – в прошлом редактор книжного издательства, а ныне известный сибирский краевед – Иван Федорович Петров. Много было других запоминающихся книг того времени, но разговор этот выходит за рамки обозначенной темы, поэтому вернемся к главному.

Существенным и, пожалуй, единственным недостатком работы отделения издательства было то, что оно не имело права издавать художественную и детскую литературу. Прекратил существование и литературно-художественный и общественно-политический альманах «Иртыш», не стало повестей, романов, стихотворных сборников, изданных в Омске. Отряд омских литераторов стал редеть. Покинул город поэт Владимир Пальчиков, уехал Иван Яган, в Забайкалье оказался Вильям Озолин. Осложнилась творческая судьба многих других местных поэтов и прозаиков. Писательский отряд переживал непростые времена. Новосибирск без особой радости отдавал площадь издательских листов омичам, равно как и писателям из Томска.

Но жизнь продолжалась. Книги выходили в других издательствах и даже в Москве. Кому не удавалось отвоевать место в тематических планах издательств, продолжали сотрудничать с журналами своего и других регионов. Плодотворно работали в те годы Л. И. Иванов, П. Н. Ребрин (его повесть «Головырино, Головырино» вызвала большой общественный интерес и резонанс, получила разгромную оценку высоких литературных оценщиков и была приостановлена после публикации первой ее части в журнале «Наш современник»). Автор попал в немилость и на долгие годы был отлучен от издательств страны.

На слуху омичей были имена прозаиков М.К. Юрасовой, В. В. Полторакина, Б.А. Малочевского и других. Поэтический цех представляли И.В. Листов, И.И. Измайловский, Н.У. Касьянов.

Обретал поэтическую силу и развивал свой особый голос молодой Тимофей Белозеров. Позднее заявил о себе В. Макаров.

Помощь литераторам оказывали газеты и радио. «Омская правда» давала литературные страницы, по радио транслировали передачи о четвергах, проводимых литературным объединением. Позднее радиопередача выходила под рубрикой «Зовут «Сибирские огни».

С развитием телевидения тему литературы и искусства подхватила омская студия телевидения. Телевизионная передача «В мире книг» заняла достойное место на многие годы. Там тон задавал В. М. Физиков.

Как бы ни трудно было пробиваться в иногородние издательства, книги все же выходили, рос отряд членов Союза писателей СССР. В ту пору в творческий союз были приняты Владимир Полторакин, Борис Малочевский, Иван Петров, позднее — Михаил Малиновский, Петр Ребрин, Тамара Саблина, Татьяна Четверикова, Эдмунд Шик.

Не парадокс ли? Когда в Омске был один член Союза писателей и с десяток членов литобъединения, действовало полноценное книжное издательство. Когда число профессиональных писателей, за счет приезжих в том числе, значительно увеличилось,— отделение Зап.-Сибиздата в Омске не получило статус на издание художественной и детской литературы.

Началась «бумажная война» за возвращение издательству утраченных прав. Сколько было послано всех бумаг в Москву — не ведомо, но в бытность мою инструктором обкома партии я принимал участие в их подготовке три раза. И это за шесть лет. Самыми заинтересованными лицами при этом были первый секретарь обкома партии С. И. Мзнякин, секретарь обкома Е. Д. Сухинина, старейшина омских писателей, секретарь писательской организации Л. И. Иванов.

Капля камень точит. В 1980 году в Омск приехал заместитель председателя Госкомиздата РСФСР В. Н. Звягин. Осмотрел типографии, пообщался с руководством Упрполиграфиздата и доложил т. Манякину, что для полноценной работы издательства возможности в Омске нет. С тем вроде бы и уехал.

Как развивались дальше события, я не знаю, но через несколько месяцев сначала Секретариат ЦК КПСС, а затем Совет Министров РСФСР распоряжением от 2 октября 1980 года возвращают Омску полные издательские права.

Через месяц мне было предложено стать директором издательства. С должностью заместителя председателя телерадиокомитета пришлось расстаться.

И вот я в Москве. Первые встречи – первые разочарования.

Не рады в Госкомиздате новому дитяти. Тот же в. Н. Звягин так и сказал: и зачем-де оно вам понадобилось, издательство это. И к чему огород городить, если нет ни базы, ни писателей в Омске. Сопровождавший меня упрполиграфовец извинительно вздыхает: да, мол, так оно, пожалуй, и есть, «о что делать, Совмин, понимаете, ЦК КПСС... На другой день вечером, сопровождаемый уже двумя ответственными товарищами, попал я к председателю комитета. Тот был немногословен и до удивления прост. Задал два-три вопроса, пожелал удачи. На один вопрос я, наученный управленцем, вдохновенно соврал. Это про то, что издательству выделено лучшее здание в городе. Сослался, как и было велено, на Манякииа. А лучшее здание после месячных мытарств обернулось старым бараком на улице Пушкина, с удобствами во дворе, с винным магазином и приемным пунктом стеклотары. Так что первыми нашими посетителями были люди далекие от литературы. И заходили они в основном за стаканом или погреться у порожка. Раз, правда, у главного редактора шапку из приемной сперли. Ну да бог с ней, с шапкой. Литература, как и искусство, требует жертв. Мне вообще было много непонятно. Когда агитировали на должность, обещано было и транспортом новеньким обеспечить и квартирки ежегодно коллективу выделять и еще было много чего обещано. Но стоило шагнуть в январь 1981-го, как обо всех обещаниях враз и все позабыли. Разочаровало еще и то, что редакционный портфель оказался тощ, как котомка нищего-неудачника. В стадии второй корректуры приняли от Западно-Сибирского издательства роман П. Ребрина «Родион и Степанида», две рукописи находились в редакционной подготовке, пять остальных лишь заявлялись к рассмотрению на издание. А год начался, и надо было срочно делать книги. Какие и как?

Теперь самое время вспомнить о тех, кто пришел в издательство на нелегкую эту работу и не за длинным рублем. Рубль-то оказался как раз настолько укороченным, что и сказать стыдно. Ни обещанных окладов, ни обещанных дополнительных заработков в виде премий. Госкомиздат применил систему, действовавшую до 1965 года. То есть работай сколь можешь, получишь – сколь придумано. Мы получили право выплатить единственную премию по итогам года в сумме тридцати-сорока рублей, да и то не всем. Но выручило то, что в издательство пришли те, кто тянулся к книге и хотел делать это интересное дело. В. Н. Мурзаков стал главным редактором. Его писательский опыт и знание «технологии» книгоиздания от рукописи до тиража были очень кстати. В редакцию художественной литературы пришли член СП СССР Т. Г. Четверикова, имевшая к тому времени уже две поэтические книжки, и Г.Г. Минеева — журналист по образованию и опыту работы, позднее из Новосибирской области приехал член СП поэт В.Ф. Балачан.

Редакция массово-политической и отраслевой литературы особой тревоги не вызывала. Там работали опытные редакторы Н. Е. Ульянов и Ю. С. Ляшко. Но им пришлось, как говорится, перестраиваться на ходу, так как ежегодно увеличивались объемы как тематических планов, так и количество выпускаемых книг. Со временем пришлось ввести еще одну должность редактора, на которую пригласили Г. Н. Орлова, имеющего за плечами Литературный институт. Надо честно сказать, что опыт старых товарищей очень пригодился всем нам, и они с работой в новых условиях справлялись хорошо. На своем месте был и старейший работник Н.В. Бисеров. Это опытнейший художественный и технический редактор. Неуемной энергией отличалась инженер-выпускающая В. А. Ермилова. И если еще принять во внимание то, что в коллектив влились из редакционно-издательского отдела Упрполиграфиздата такие опытные работники, как В. В. Кулижонков – заведующий производственным отделом, И. Ф. Калякина – инженер-экономист, М.А. Сбитнева – корректор, пришла Л.П. Ясюк – главный бухгалтер да еще неравнодушные к делу люди – технический редактор Н.В. Калякина, Л.В. Козачук – бухгалтер, а позднее Н.Г. Машичкова – младший редактор, – дело стало продвигаться и набирать необходимое ускорение.

Впопыхах сформировали тематический план выпуска книг на 1981 год, отослали его на рассмотрение и утверждение в Москву (такой порядок был) и тотчас принялись за план 1982 года. И обнаружилось странное. Литераторы есть, произведений – нe густо. Вот как расхолодило отсутствие полноценного издательства наших уважаемых писателей за те долгие семнадцать лет!

Главный редактор затосковал: если так дело пойдет и дальше, на 1983 год в плане издательства омской оригинальной прозы не будет. А это провальная ситуация.

Но опасения оказались напрасными. И выручила наша молодежь. Обратите внимание на такие цифры: 17, 36, 46. Столько книг было выпущено последовательно с 1981 года. И если в первом году оригинальная проза и поэзия местных авторов исчислялась 5 книгами, то уже через год их стало 9, а через два 17.

Наибольший успех выпал на долю «С неба звездочка упала» Михаила Шангина, «Гармонь и осень» Аллы Кузнецовой, «Банальный случай» Алексея Декельбаума, «Проталина» Валентины Кузиной. Позднее серьезные заявки принесли Вадим Игнатенко, Павел Брычков, Юрий Виськин, Лев Трутнев.

 Мы пережили и тяжелые дни – недолог был издательский путь, главного редактора Ю.М. Морозова, пришедшего на смену В.Н. Мурзакову. Его не стало 31 января 1989 года, человека искреннего и любящего свое дело.

Время шло. Накапливался опыт, приобретались знания, увеличивались объемы производства. И вот в 1984 году сдано в торговую сеть книг на 1075 тыс. руб. (Для справки: Западно-Сибирское книжное издательство «отстегивало» Омску от тиражей в среднем, на 600 тыс. руб.). При этом надо учесть тот факт, что если от 100-тысячного тиража книги, изданной в Новосибирске, книголюбам Омска отсчитывалось только 30 тысяч, то теперь даже самые массовые тиражи распространялись только в пределах Омской области. Но к ущербности подобной практики я еще вернусь несколько

позднее.

Истекло десять лет. За это время издано более 420 книг. По омским книгам этого периода приняты в Союз писателей СССР М. Шангин (за десять лет им написаны четыре книги), В. Игнатенко, А. Кузнецова, Н. Березовский, Л. Трутнев. Их прозаические произведения не остались незамеченными книгочеями, и тиражи не залеживались на прилавках книжных магазинов. Поэтические книжки открыли путь в Союз писателей поэтам Валерию Иванову и Владимиру Новикову.

Вокруг писателей старшего поколения группируется творчески вдаренная молодежь. Некоторые из них уже имеют свои первые книжки и, как говорится, нарабатывают капиталы для вступления в творческий союз. Я назвал бы в этом ряду прозаиков — Сергея Прокопьева, Раису Абубакирову, Юрия Виськина, поэтов — Юрия Перминова, Владимира Красных, Евгению Кордзахия, литературоведа Александра Лейфера.

В группе литераторов среднего поколения радуют своими новинками Юрий Думлер, Николай Трегубов, Александр Лизунов.

Вышедшая книга – это, конечно, праздник души для ее автора, радость для издательства, если, конечно, книга вышла без полиграфических изъянов и редакторских промахов (бывает и такое). Вдвойне приятно, когда вышедшая книга быстро получает общественное признание, она на слуху у читателей. И здесь уместно, на мой взгляд, сказать добрые слова о тех, кто перенимает эстафету у работников издательства и ведет книгу дальше. Я имею в виду работников библиотек и общественных пропагандистов книги в лице наших уважаемых книголюбов и бюро по пропаганде книги при писательской организации.

Мне помнятся вечера «Премьеры омской книги», которые регулярно проводит областная научная библиотека им. А. С. Пушкина. Зал полон, идет заинтересованный разговор с автором, выясняются позиции. И сшибки мнений бывают, и полное единодушие. А читательские конференции, творческие встречи в других библиотеках города, в учебных заведениях и трудовых коллективах! Они полезны хотя бы тем, что взаимно обогащают и читающих, и тех, кто несет на своих плечах нелегкую писательскую ношу. И не одни лишь комплименты выслушивает автор на встречах.

Но если книголюбы и работники библиотек, спасибо им, делают свое дело постоянно и с усердием, то не балуют авторов омские литературоведы. С теплотой вспоминают писатели Ефима Исааковича Беленького. С каким участием и заботой относился он к литераторам, особенно начинающим, какие блестящие обзоры готовил по новинкам литературы в популярной радиопередаче «Зовут «Сибирские огни». Вот ирония судьбы! Общепитовцы открыли новый ресторан «Сибирские огни», и радиопередача с таким названием приказала долго жить. Ее переиначили. Но скоропостижно и безвременно ушел из жизни тот замечательный критик и литературовед; вопросы литературы еще какое-то время на радио «держались на плаву», но теперь и они, эти вопросы, сняты до неизвестных времен. А разрозненная и раздерганная информация, увы, не дает полного и объективного представления о литературном процессе города.

Так и происходит. Выйдет иная книга, разойдется в читательском мире, и... тишина. Ах, как бы пригодилось меткое слово книжного обозревателя в газете или на страницах журнала, взгляд критика на суть явления. Но не отягощен литературоведческими заявками портфель областных и городских газет, не просматривается четко литературное лицо омских писателей в передаче В. М. Физикова «В мире книг».

Но перейдем от размышлений духовного, так сказать, порядка к вещам материального характера. Как-то я спросил опытного строителя о том, что можно построить на три миллиона шестьсот тысяч рублей. Мой собеседник, не задумываясь, ответил: «Три стандартных девятиэтажных дома, квартир по сто, да еще останется». Именно столько дало издательство в местный бюджет за десять лет работы. Это прибыль от его деятельности. Но еще нельзя сбрасывать со счетов книжную продукцию, реализованную через книготорг на сумму, приблизившуюся к двенадцати миллионам рублей. Вот что такое книгоиздательская деятельность и как выгодна она государству! Ведь эти суммы сложились от деятельности каких-то двадцати человек. А поди ж ты! Тонем в проблемах, которых не существует ни в одной уважающей себя стране. В технике книгопечатания мы отстаем от развитых стран уже на 25–30 лет – и не видать света в конце туннеля. Ситуация все более осложняется и запутывается. Страну охватил бумажный «голод». Но голод односторонний. У государства бумаги нет, у кооператоров — пожалуйста. Только с баснословной наценкой. Да, да! Проверено. Так в чьих же руках судьба истинного книголюба? С горечью вспоминается деятельность государственного человека И.Д. Сытина, ратовавшего за копеечные книги для народа, за книги, несшие высокую духовность, воспитывающие прочные нравственные основы. А в наши дни? Метрополитен столицы кишит ловкачами, предлагающими разнузданную порнографию за три-пять рублей, отпечатанную на прекрасной бумаге тысячными тиражами. А на детскую литературу бумаги нет, а на классику ее подрезали до уровня, обрекающего издательства или на разорение, или на голодную смерть, мучительную и долгую.

Часто задаюсь вопросом: «Чем же привлекательно книгоиздательское дело, несмотря на все возрастающие трудности и петлей затягивающиеся проблемы?» И отвечаю однозначно. Книгоиздатель действует не сам по себе. Хотя возможно и такое. Книгоиздательство привлекательно тем, что рядом с издателем стоит автор — личность, как правило, неординарная и творческая, ради которой и существует издательская структура. Этот автор — поэт, прозаик, публицист. Радуешься их удачной книге, широкому читательскому признанию, огорчаешься неудаче или несправедливой оценке произведения. Но каждому сотруднику всегда приятно чувствовать сопричастность к великому творческому таинству избранника музы. Эта публикация побудила автора коснуться еще одной проблемы, решение которой никак не может осуществиться в пользу литератора. Я выше упоминал, что омская книга полностью остается в пределах области. Как новосибирская и томская – тоже. Но ведь это очень плохо. Получается некий искусственно созданный территориальный огород. И вот уж рождается омская, томская, иная другая книга, а нужна западносибирская, или еще шире – сибирская. Много ли знаем мы о творчестве писателей Красноярска, Иркутска, далекой Читы, да и нашего соседнего Новосибирска? Почти ничего или очень мало, так же, впрочем, как и они о писателях Омска. Какой-то заколдованный круг. Вред этого областничества очевиден, но нет сегодня силы, способной разрубить путы, наброшенные добровольно на самих себя.

Мне могут возразить: есть областные книготоргующие организации. Да, есть. Но не будем торопиться с выводами. Суть не в том, кто будет торговать книгами на межрегиональном рынке, суть в том, как заинтересовать те же книготорги в организации такого рынка.

Книготорг взимает с книгоиздателей 25% книжного номинала для организации торговли. Кажется, все ясно. Получили деньги – организуйте торг. Но тут-то и начинается та самая неразбериха, которая не вызывает подвижничества у торгующих организации к распространению книги за пределами своей области. И книготорги понять можно: зачем городить огород с «перекрестным», «кольцевым» взаимообменом, если книга, едва достигнув прилавка, растворяется в читательской среде без остатка. И возникает дерзкая мысль. Пусть живут и развиваются Кемеровское, Омское, Томское (оно, кстати, вышло из системы Зап.-Сибиздата в 1985 году и другие, так называемые, местные издательства, но пусть объединяется вся книготоргующая братия этих и других областей Сибири и организует торговлю так, чтобы писательские новинки сибиряков были доступны всем сибирякам. Мысль эта новизной не отличается. Но годы идут, а энтузиаста сделать попытку что-то изменить в порочной системе торговли книгой не находится.

И последнее. Книгоиздательская политика, диктуемая центром, находится в резком противоречии с интересами местных писательских организаций. За десять лет отряд литераторов Омска отдал на читательский суд два романа, около тридцати повестей, больше двадцати коллективных сборников прозы, почти сорок поэтических книжек и еще многое другое. Итоговая цифра – 135 книг. Но книги эти не принесли издательству обогащения и выпущены издательством из гуманных побуждений всячески развивать местное литературное движение. А бывшему Госкомиздату подавай прибыли, гони чистоган. Как тут быть? И рождается кощунственная мысль: а нужен ли этот самый Издат или по-нынешнему Госкомпечать? Не пора ли брать и сосредоточивать книгоиздательское дело в свои руки, скажем, Сибирской ассоциации книгоиздателей, образовать которую надо чем скорее, тем лучше. Почему кооперативу можно «строгать» миллионные тиражи на полузаконной основе сомнительного пошиба литературы, а честным, понимающим толк в литературе людям, обладающим хорошим вкусом, нельзя? Ведь перестройка же!

На этом вопросе мне и хочется поставить точку. Нет, лучше многоточие, так как разговор, по моим соображениям, нуждается в продолжении...

Опубликовано в альманахе "Иртыш", №I, 1991